Как только все мы, кремляне, поняли это, так я немедленно приказал — это же приятно Америке, правда? — ликвидировать на Кубе и во Вьетнаме военные базы, созданные тупыми коммунистами, которым всюду мерещились враги. Правда, США ни одной своей базы — а их по всему миру 163 — в ответ на нашу любезность не ликвидировали, не последовали нашему дружескому примеру. Но мы не в обиде, надеемся, американцы лет через десять-двадцать поймут, что не хорошо так себя вести. Потом я поехал в Узбекистан и уговорил там президента — ведь это приятно Америке, правда? — согласиться на создание там военных баз США.

— А вспомните регулярные полёты стратегической авиации вдоль американской границы, до которых додумались безмозглые коммунисты. Мы и это немедленно прекратили — ведь это приятно Америке, правда? — как явное проявление агрессивных намерений. К сожалению, американцы и тут не ответили взаимностью на нашу услужливость и как летали, так и продолжают двадцать пять лет курсировать у наших границ. Извините, но мы позавчера возобновили такие полёты.

Ах, как не хотелось мне огорчать ни Обаму, ни Маккейна, но что делать! Однако если они потребуют, мы немедленно прекратим всякое шевеление в любой точке планеты. Не случайно же наш знаменитый кинорежиссер Карен Шахназаров объявил меня «политиком планетарного масштаба». Да, я готов уважить американцев в любой точке планеты.

— Нашу толерантность доказывает и то, что у нас в интересах Запада, прежде всего США, открыто работает могучая «пятая колонна», представители которой ежедневно выступают и по телевидению и в газетах да и книги пишут. Например, по телевидению постоянно выступает Леонид Гозман, друг Чубайса. Не слышали о них? Странно. Большие люди! За Чубайсом, например, сейчас на 93 миллиарда рублей «финансовых нарушений». Как этого можно не знать!

— А этот Гозман на днях в телешоу стыдил собеседников: «Чего вы всё об Америке да об Америке? Оставьте её в покое! Займитесь делами своей страны». Ему проклятые сталинисты отвечают, что, мол, НАТО во главе с США расширяется, продвигается на восток всё ближе к нашим границам. «И прекрасно! — отвечает Гозман. — Это же всё больше приближается к нам не что иное, а европейская цивилизация, общечеловеческие ценности, гуманизм, либерализм, гомосексуализм…

Тут с газетой «День литературы в руках» в комнату вошла жена.

— Ты читал здесь, — она тряхнула газетой, — поэму Юнны Мориц «Дурка»?

— Что за «дурка»?

— Ну, это и дура, и дырка, и что-то ещё. Она любит такие штучки, и они ей удаются.

— Вроде как знаменитый хлебниковский «железовут», словцо о войне? Тут и железо, и кто-то куда-то лезет, и кто-то кого-то зовёт. Да?

— Да, в этом роде, но попроще.

— И хорошая поэма?

— Признаться, я не поняла её пятую главу, не всё понятно и в шестой, но в целом… Вот послушай несколько строф.

— Быть нельзя ни в коем случае гуманнее,

Чем Британия, Америка, Германия,

Польша, Франция, Канада и Австралия,

Всех их санкций русофобских вакханалия…

— Молодец! А ведь кремляне-то как раз только о том и думают, как стать гуманнее. Вот они подвергли санкциям 165 наших персон, запретили им въезд в США, а наш ответ — 30, то есть в пять с половиной раз гуманнее. Да ещё и не посмели назвать, кому именно запрещён въезд в Россию. Те-то прямо шпарят: Жириновский,Шувалов,Нарышкин…

Жена продолжала:

— И не вздумай быть нисколько их безгрешнее, —

Управление тогда нагрянет внешнее…

Дружно бьют за поведение примерное,

В нём какой-то признак слабости, наверное, —

Не за слабость даже бьют, рыча от сладости,

Бьют за признак, за малейший признак слабости!..

— Совершенно точно! Бьют именно за один только признак слабости. За малейший! Вот кинулся Путин на колени перед собакой Буша-старшего, когда был у него на ранчо, обнял её, прижался к ней…

Что это? Жест вовсе не политический, а как бы зоофилический.

Но в нём всё же есть намёк на слабость то ли черепной коробки, то ли грудной клетки. Поняли это американцы и тотчас пожелали создать военную базу в Ульяновске, и создали.

— Дружно бьют за поведение дурацкое,

За мечту, что попадешь в объятье братское,

Бьют, за веру в это братское объятие,

Бьют, пока не распластают, как распятие…

— А ведь наши отцы только и мечтают о том, как оказаться в объятии дяди Сэма. Разбуди среди ночи Медведева, спроси, что ему снилось, он ответит: «Я в объятиях у Обамы».Что может быть более дурацкое!

Жена закончила:

— Быть нельзя ни в коем случае гуманнее,

Чем Британия, Америка, Германия,

Польша, Франция, Канада и Австралия,

Всех их санкций русофобских вакханалия!

Я сказал:

— Это надо повесить в кабинетах Путина и Медведева да ещё выбить золотыми буквами над входом в Министерство иностранных дел, чтобы Лавров читал это ежедневно.

Жена согласилась и, положив мне на стол «День литературы», пошла по своим делам. А я продолжил чтение интервью Путина:

«Вдруг откуда ни возьмись — кризис на Украине! Он начался из-за непрофессиональных действий нашего американского партнёра».

Я обомлел: понимал ли этот партнёр Обамы, что говорил? Откуда ни возьмись? Непрофессиональные действия?.. Это именно так только для тебя и для всех твоих министров, включая военного, иностранных дел и директора ФСБ. Это вы все двадцать пять лет профессионально хлопали ушами и совершенно не интересовались, что происходит за пределами ваших дачный границ, и не чухались, как живут 25 миллионов русских, оставшихся за пределами России. Вы безропотно и точно следовали тому, что вам строго предписал госсекретарь США Колин Пауэлл: «Россия должна забыть о том, что у неё есть какие-то интересы в бывших республиках СССР. Мы не позволим России вмешиваться!».

Это тот самый Колин, который на пресс-конференции или в конгрессе потрясал пробиркой с белым порошком, уверяя, что с риском для жизни держит в руках добытые в Ираке бациллы то ли сибирской язвы, то ли чумы. Все, кому надо, сделали вид, что поверили, и начался погром Ирака.

А после завершения погрома этот самый Колин признался, что разведка ввела его в заблуждение, что в пробирке был зубной порошок. Вот так и наши кремляне поверили, что Россия должна забыть, что она Россия…

А американцы всё это время работали неутомимо и в высшей степени профессионально. Не трудно настроить против России какую-нибудь Эстонию или Литву — они по всему духу, начиная с языка, далеки от нас да и масштаб работы с ними пустячный. А Украина — крупная страна, по территории — первая в Европе после России, по населению — шестая после России, Германии, Италии, Англии и Франции. Но главное, это народ во многом, начиная опять же с языка, близкий нам и по характеру, и по истории. Достаточно вспомнить, что во время Великой Отечественной войны русские составили 66,4% наших безвозвратных потерь, а украинцы — около 16%, но уже следующие за ними белорусы — 2,9%. С другой стороны, Героями Советского Союза стали 8182 русских и 2072 украинца, а следующие ними белорусы — 311.

Или вспомним такие украинские имена, как трижды Герой Советского Союза И.Н.Кожедуб, дважды Герой С.А.Ковпак, дважды Герой маршал Р.Я.Малиновский, бывший десять лет после войны министром обороны, как и дважды Герой маршал А.А.Гречко тоже почти десять лет. Причём, оба — до самой смерти… Как всё близко, как всё переплетено!

И однако же американцам удалось эту большую родственную страну обратить против России. Это и есть профессионализм высочайшего класса, что подполковник КГБ мог бы понимать, а он...

Подполковник боится смотреть правде в глаза, называть вещи своими именами. А вот Г.Зюганов сказал: «Происходящее на Украине, пожалуй, самая значимая победа Запада в войне против России со времён разрушения Советского Союза... Мы не можем себе позволить других таких поражений...». (Правда, 11 июня). Вот как надо разговаривать с народом: победа Запада… его крупный успех… наше крупное поражение. А он всё живет бакатинским представлением о своих американских коллегах и партнёрах как о благодетелях, желающих добра всему миру. Вот вдруг захотели добра Сербии, ради чего даже бросили в тюрьму её президента Милошевича, который там умер, но ничего хорошего не получилось. Потом взбрело в американскую голову осчастливить Ирак, ради этого даже его президента Хусейна повесили, а ничего хорошего опять не получилось. Потом возмечтали дать свободу и демократию Ливии, во имя чего даже президента-«деспота» Каддафи растерзали, но опять ничего приличного не вышло, там вопиющий хаос… Ну, конечно, полный непрофессионализм!.. Не соображает товарищ, что коллеги именно этого хаоса и хотели, он и был их целью, и такая же цель у них сейчас на Украине. А он чёрное называет белым.

Так поищи дураков в другой деревне, чтобы тебе поверили.

Замечательный поэт Игорь Ляпин в стихотворении «Очарованные мои» писал:

И под Харьковом, и под Жмеринкой,

И в херсонской степи седой

Очарованные Америкой,

Вы стоите передо мной.

Вы стоите с обманом под руку,

За добро принимая зло.

Дружба — по боку, братство —

По боку…Зоколдобило. Занесло.

Всё вам видится даль просторная,

Всё мерещится, что сейчас

Та страна, за бугром которая,

В омут бросится из-за вас.

Я в обиде стою и в горечи:

Соблазнились… И на тебе —

Отвернулись… Уже не родичи —

Ни по крови, ни по судьбе.

Вы из этого мрака выйдете.

Будет ясным, как в храме свет,

И побачитэ, и увидите,

Кто навеял вам этот бред.

Но и горько ещё поплачете

Над развалом большой семьи.

Вот увидите, ось побачитэ,

Очарованные мои!

Игорь Ляпин умер давно — десять лет тому назад. В июне 2005 года. Когда же были написаны эти пронзительные строки, в которых так ясно и чётко, горько и больно описана русско-украинская трагедия? Представьте себе, в 1992 году! То есть на другой же год после появления «Незалежной». Не политику, а стихотворцу уже тогда всё было ясно. И писатель Юрий Поляков стучался к начальству с этой тревогой. А вы где тогда были, чем занимались, товарищ Путин — спасали от прокуратуры своего начальничка Собчака или уже возглавляли ФСБ? Хоронили Деникина или ставили памятник Столыпину? Ныряли за амфорой в Черном море или играли в пинг-понг с Медведевым? Да кто бы вы тогда ни были, чем ни занимались, у вас ни тогда, ни спустя долгие годы после смерти Игоря Ляпина и в мыслях не было об опасности того, что происходит за нашим порогом, даже когда Кучма написал книгу «Украина — это не Россия». О господи, да вы наверняка и не знали об этой книге, вам о ней никто и не доложил, и вы продолжали поддерживать Кучму как верного друга России. Ну, а если бы прочитали её, вы наверняка сказали бы: «Что ж, таков его выбор. Он президент независимого государства. Его взгляды нас не касаются и не интересуют». А ведь на Украине миллионов десять русских да и ещё больше миллионов украинцев, на которых можно было опереться, чтобы привести в чувство Кучму и убедить его, что Украина — сестра России.

В конце интервью один макаронник спросил Путина, было ли в его жизни что-то такое, о чём он сожалеет, в чём раскаивается? И вот его ответ: «Буду совершенно откровенным с вами. Господь так выстроил мою жизнь, что мне не о чем сожалеть». Тут я просто разрыдался…

В Интернете кто-то уверял, что это он пошутил или просто увильнул от прямого ответа. Нет, тут никакие не шутки. Во-первых, он же обещал полную откровенность. Во-вторых, не годится ему строить шуточки, используя имя Божье, он же у нас верующий. А главное, Путин и раньше высказывался в таком духе. Однажды на «встрече с народом» его спросили, не было ли в его жизни чего-то такого, за что ему стыдно? Он тотчас и решительно ответил: «Ничего не было!». Другой раз на встрече с группой молодёжи на строительстве олимпийских строительных объектов в Сочи он заявил, что ему удаётся всё, всё, всё, что он задумывает.

Конечно, если иметь в виду взлёт никому неведомого подполковника в кремлёвское кресло президента великой державы, то тут человеку его склада сожалеть не о чем. Но вспомним, допустим, Пушкина: из юноши, окончившего лицей четвёртым с конца, он стал великим национальным поэтом великого народа. Сколько с тех пор сменилось в России царей, министров, генеральных секретарей, президентов, и многие из них прочно забыты, а имя Пушкина как сияло, так неизменно и сияет. Это куда как покруче взлёт. И однако же, Пушкин писал о своих ночных думах:

В то время для меня влачатся в тишине

Часы томительного бденья:

В бездействии ночном живей горят во мне

Змеи сердечной угрызенья;

Мечты кипят; в уме, подавленном тоской,

Теснится тяжких дум избыток;

Воспоминание безмолвно предо мной

Свой длинный развивает свиток:

И, с отвращением читая жизнь свою,

Я трепещу и проклинаю,

И горько жалуюсь, и горько слёзы лью,

Но строк печальных не смываю.

Толстой заметил: надо бы сказать не печальных, а постыдных строк.

А сам он, Толстой! Долгие годы жил с «сознанием греха и стыда за своё положение». Считал его даже «преступным» (Т. 14. С. 465), что и побудило в конце концов к бегству из Ясной Поляны.

И вот, зная о таких душевных терзаниях величайших людей нашей Родины, мы вдруг видим весельчака, который приплясывает и напевает: — Мне всё удается!.. Мне ни за что не стыдно!.. Мне сожалеть не о чем!.. Любо, братцы, любо, любо, братцы, жить!..

Господи, да неужели думает, что хотя бы выдвижение таких фигур, как Медведев и Сердюков, это его удача? Неужели не стыдно хотя бы за порыв молчалинской нежности к собаке Буша? Неужели ничуть не сожалеет о смерти своего учителя Собчака?..

Я задумался: приходилось ли мне раньше встречать вот таких людей, лишённых всякого сожаления, раскаяния, печали? Довольно долго ворошил память, но вот — ба! Поэт Андрей Дементьев, автор знаменитых шедевров «Я ненавижу в людях ложь!» и «Очень я люблю свою квартиру!», прославленный певец Израиля. У него есть стихотворение очень созвучное заинтересовавшему нас мотиву — «Я никому и ничего не должен». Например, Маяковский признавал, что он «в непролазном долгу», а этот видите —

Я никому и ничего не должен.

Не должен клясться в верности стране

За то, что с ней до нищеты не дожил,

За то, что треть земли моей в огне…

Признаться, кроме предельно ясной первой строки я тут ничего не понимаю. Почему стихотворец отвергает возможность клятвы в верности Родине? Конечно, можно быть верным и без клятвы, но миллионы молодых людей, призванных в армию, принимают присягу. Это и есть клятва верности стране. Но поэт почему-то в армии не служил. А «клясться за то» — так грамотные русские поэты со времён Державина вообще не говорят.

Но есть у Дементьева и такие стихи, которые написаны словно под диктовку из Кремля:

Никогда ни о чем не жалейте вдогонку,

Если то, что случилось, нельзя изменить.

Как записку из прошлого, грусть свою скомкав,

С этим прошлым порвите непрочную нить…

Конечно, если случилось так, что ты потерял тысячу или даже пять тысяч рублей, то лучше наплевать и забыть, как говаривал Василий Иванович. Но ведь порой случается нечто гораздо более важное и тяжёлое, горькое или стыдное, что вызывает не грусть, а горе, отчаяние, муки совести, как сказал Пушкин, «змеи сердечной угрызенье» — и о таких «случаях» тоже не жалеть ? Да, говорит поэт, спокойно порвите связь с прошлым, — он уверен, что это легко, ибо, по его разумению, нить, связующая нас с прошлым, непрочная, пустяковая. Он даже свои концерты утраивал под этим девизом — «Никогда ни о чем не жалейте!».

Андрей Дементьев не первый, конечно, пишет о том, что в жизни жалко, что не жалко. Есенин, когда ему было всего двадцать пять лет, грустил:

Не жалею, не зову, не плачу…

Всё пройдет, как с белых яблонь дым.

Увяданья золотом охваченный,

Я не буду больше молодым…

Да, время необратимо, молодость не вернёшь, зови её не зови, плачь не плачь, и, казалось бы, вполне естественно — «не жалею…».

Но вот что писал Пушкин, когда был лет на пять моложе Есенина:

Мне вас не жаль, года весны моей,

Протёкшие в мечтах любви напрасной, —

Мне вас не жаль, о таинства ночей,

Воспетые цевницей сладострастной;

Мне вас не жаль, неверные друзья,

Венки пиров и чаши круговые, —

Мне вас не жаль, изменницы младые, —

Задумчивый, забав чуждаюсь я.

Но где же вы, минуты умиленья,

Младых надежд, сердечной тишины?

Где прежний жар и слезы вдохновенья?..

Вернитесь вновь, года моей весны!

И что же? Мы знаем, что к поэту всё вернулось — и надежды, и жар, и слёзы… Впрочем, есть основание подозревать, что всё это никуда и не девалось.

Здесь нельзя не заметить, что Пушкин и Есенин говорили от своего имени, то есть о том, чего им лично не жаль. Сергею Александровичу — ушедшей молодости, Александру Сергеевичу — таинств любви, неверных друзей, изменниц… А наш современник — не о себе только, он призывает других последовать ему, он поучает читателей: никогда!.. ни о чем!.. ни боже мой!.. Тут сказалась закваска завотделом агитации и пропаганды ЦК ВЛКСМ.

Так вот, читатель, перед тобой с одной стороны — Пушкин, Толстой и «змея сердечных угрызений», а с другой — президент России и поэт Дементьев, насмерть пронзающие копьём эту змею. С кем ты?

Источник: politpros.com