... время собирать камни ...   


САЙТ ВОЕННЫХ ФИНАНСИСТОВ

 выпускников и сотрудников Военного финансово-экономического университета



Статистика


Онлайн всего: 1
Гостей: 1
Пользователей: 0

Форма входа

Главная » 2014 » Март » 5 » "НЕДОСТАТОК В АРМИЯХ ДЕНЕГ..." /Особенности формирования российского бюджета в 1813-1814 годах/
14:14
"НЕДОСТАТОК В АРМИЯХ ДЕНЕГ..." /Особенности формирования российского бюджета в 1813-1814 годах/
Мемуаристы, а затем и историки рассматривали Заграничные походы русской армии как отдельные этапы Наполеоновских войн. Так, известный поэт- партизан, а в 1813 году полковник регулярной русской армии Денис Васильевич Давыдов в письме к Василию Андреевичу Жуковскому дал следующую периодизацию: «...4) Отечественная война 1812 г.; 5) Поход в Германию; 6б) Во Францию в 1814 г.» [1].  Между тем необходимость походов армии за границу многим представлялась спорной, что объяснялось в первую очередь экономическими соображениями. Людские и материальные потери были слишком велики (потери одной наиболее пострадавшей Смоленской губернии составили 75 млн рублей [2], а бывших польских губерний — 160 212 794 рубля [3]).    

Министр финансов граф Д.А. Гурьев. Литография Г.Ф. Гиппиуса.

Помимо этого Михаил Илларионович Кутузов обратил внимание Александра I на несвоевременность финансирования армии: «По всеобщим правилам войны недостаток в армиях денег и несвоевременное собственно потому удовлетворение всякого рода нужд армейских нередко изменяет самые благоприятные виды в военных операциях. До какой степени простирается у нас недостаток, судить можно потому, что уже около полумесяца исходит майской трети, а не выслано ещё на генварскую треть целых двух частей исчисленной суммы» [4]. Однако милитаризация французской экономики (И. Кайданов ещё в 1812 году утверждал: «Наполеон не может оставить сей системы, хотя бы и желал того. Огромная его империя утверждена и утверждается беспрестанно на необходимости и надежде грабежа» [5]) и плохое состояние французских финансов [6] делали Заграничные походы неизбежными. Хотя современники часто объясняли начало Заграничных походов моральными побуждениями государя: «Император Александр, по изгнании врагов из России, решился на великодушный поступок освободить Германию от властолюбия Наполеона и восстановить независимость её государств» [7].

Решение о начале Заграничных походов было принято, а перед 62-летним министром финансов Дмитрием Александровичем Гурьевым встала задача не допустить уменьшения поступлений по основным статьям доходов и найти новые источники пополнения казны. При этом, помимо военных расходов, приоритетным направлением стало восстановление разорённых областей [8]. Изменилось и отношение к отечественной промышленности, так как фактически отказались от выполнения той части «Плана финансов» Сперанского, в которой предусматривалось её разгосударствление. Михаил Михайлович считал, что заводы и фабрики должны приносить немедленный и высокий доход, «кои не приносят дохода в виде собственности и в виде капитала, на них употребляемого, должны быть оставлены. Из сего исключаются фабрики совершенно необходимые, как-то: литейные заводы от пушек и снарядов и тому подобные, к воинским потребностям принадлежащие»[9]. То есть, этот план исключал возможность использовать государственные предприятия «в качестве рассадников» наиболее передовых технологий в стране.

Примечательно, что в результате проведения второго этапа министерской реформы в Министерство финансов было передано из упразднённого Министерства коммерции и частично из МВД большинство доходных статей. Согласно манифесту от 25 июня 1811 года, в Министерстве финансов «...ведаются все источники государственных доходов, как-то: государственные имущества, дела горные, соляные, подать, сборы и пошлины всякого рода, дела внешней коммерции и управление таможен, доходы городские и земские, общие денежные повинности» [10]. Существенным моментом при сборе налогов стало и открытие 5 июня 1813 года департамента разных податей и сборов [11].

Смета на 1813-й рассматривалась в секретном комитете финансов, созданном по специальному указу Александра I от 31 марта 1812 года вместо существовавшего ранее особого комитета по финансовой части [12]. Хотя современники считали, что и личностные качества Гурьева располагали к коллегиальности, он отличался медлительностью, склонностью к согласованиям, боязнью принимать быстрые решения [13].

Гурьев представил смету на 1813-й на заседание комитета с опозданием — 9 декабря 1812 года [14]. Отмечалось возрастание военных расходов, что объяснялось в первую очередь трудностями с доставкой в армию продовольствия и фуража [15]. Поэтому в 1813-м говорилось о необходимости создания подвижных магазинов: «по сей причине должно к означенному счёту прибавить на провиант и фураж примерно до 4 800 000 руб.» [16]. Примечательно, что сразу резко повысились цены на заготовляемые продовольствие и фураж как внутри страны, так и за рубежом, тем более что к европейскому населению русские войска изначально относились как к союзникам. Уже 28 декабря 1812 года вышло предписание Кутузова П. X. Витгенштейну: «Войска наши, вступившие в Кёнигсберг, были признаваемы от жителей яко избавители, а отнюдь не завоеватели... собственность прусских обывателей чтоб была неприкосновенна...» [17]. Вот почему предприниматели, заключившие подряды на заготовление для армии зерна даже в Польше, получили значительную выгоду [18]. Уже в марте 1813-го было принято решение о возобновлении деятельности счётной по заграничным расходам комиссии и укомплектовании её компетентными кадрами [19].

Гурьев отмечал, что с другими дополнительными расходами «в 1813 г. потребоваться может золотом и серебром 14,5 млн руб.» [20], что привело бы к дефициту государственного бюджета. Для его восполнения планировалось привлечение звонких монет: «Государственное казначейство имеет сию монетою в запасе до 4 млн, с казённых Екатеринбургских промыслов получается ежегодно золота до 250 000. С принадлежащих кабинету Его Императорского Величества Колыванских и Нерчинских заводов золота и серебра, если оные обратить в Государственное казначейство за исключением на расходы кабинета до 300 тыс. руб. — 1 000 000. Недоставать будет более 9 млн» [21]. Министр считал нецелесообразным закупать драгоценные металлы как внутри страны (это приведёт к уменьшению ценности ассигнаций), так и за границей (будет подавлен наш курс), «остаются к сему единственным средством внешний заём или субсидии» [22]. О субъективных трудностях при формировании бюджета Гурьев писал А. А. Аракчееву вскоре после утверждения бюджета 23 декабря 1812 года: «...Министерство финансов не было бы в том затруднительном положении, в коем оно ныне находится и не столь от обстоятельств, как от не совокупного направления общего хода дел. Мало у нас убеждаются тем, что ежели кто управляет какой-либо частью, вся должна на нём лежать и ответственность и, следовательно, без него не надлежит приступать к чему-либо, до его обязанностей относящегося. Вместо того министр финансов узнаёт о новых народных тягостях, когда уже оне в полном взыскании; назначаются к платежу значительные суммы, о коих он делаются сведущим, когда приступят к понудительному их требованию и т. д. Всё сие поставляет казначейство в такое состояние, что едва оно оборачиваться может от одного дня до другого» [23].

При составлении сметы на 1814 год также отмечался бюджетный дефицит [24], а средством его преодоления было урезание расходов по всем министерствам на 119 944 255 рублей [25]. Фактически уменьшили военные расходы в 1814-м роспуск ополчения (22 января вышел именной указ «Об освобождении от службы ополчений Санкт-Петербургского, Новгородского, Ярославского, Тульского и Калужского и роспуск оных по домам» [26]. В тот же день вышел указ о роспуске Тверского и Владимирского ополчений [27]) и, главное, заключение мира с Францией (18 мая об этом вышел манифест [28]).

В заключённом мирном трактате, в статье 20, говорилось о возможной компенсации: «Комиссары займутся рассматриванием... претензий, расчёта требуемых сумм и способа, какой правительство французское для уплаты оных предложит. Им также поручена будет отдача актов, обязательств и документов, относящимся к долговым претензиям, от которых высокие договаривающиеся стороны взаимно отказываются...» [29]. В то же время мирный трактат фактически предопределил российские выплаты полякам, служившим во французских войсках. Так, в статье 26 говорилось, что «с 1 января 1814 г. правительство французское не находится более в обязанности выдавать всякому, перестающему быть французским подданным, пенсии гражданские, военные и духовные, также оклады отставным и содержание...» [30]

На поступление налогов влияла демографическая ситуация: в 1812 году, после VI ревизии, насчитывался 41 млн человек обоего пола, а в 1815-м, после VII ревизии,— 45 млн [31]. Однако в 1813-м население уменьшилось на 2 749 человек, а в 1814-м увеличилось на 390 255 человек [32]. Как благоприятный фактор при налоговых сборах следует рассматривать и сокращение числа крестьянских выступлений [33].

В 1813-1814 годах основными доходными статьями бюджета были подушная и оброчная подать, откупа, таможенные сборы, соляной доход. С 1812-го в представленной смете поступления в казну классифицировались по источникам доходов: «подати», «доходы экономические» (имелся в виду государственный сектор), «пошлины», «доходы чрезвычайные» [34] (то есть просматривалось стремление министра финансов активно влиять на формирование доходной части бюджета). Ранее доходные статьи классифицировались по следующим рубрикам: «доходы, коих оклады не переменяются», «доходы, коих оклады по временам переменяются» и «доходы, кои окладов не имеют» [35].
      
      Таблица. Основные источники казённого дохода в 1812-1815 годах [36]


   

Общая же тенденция 1813 года состояла в увеличении различных видов налогов, в частности пожертвование денег на обмундирование рекрут уже рассматривалось как обязательный налог. В этой связи примечателен выход именного указа от 21 октября 1813 года «О представлении гражданским губернаторам к Высочайшему сведению, по положенным формам, рапортов и ведомостей о всех повинностях, в губернии бывших, и о изыскании им способов к обеспечению налогов» [37]. Подчеркнув, что в военное время усиление налогового бремени объясняется «необходимостью усилий, предпринимаемых к ограждению целостности государства и благосостояния империи», отмечалось, что «в некоторых губерниях сдача рекрут и поставка лошадей для кавалерии сопровождаются непомерными ценами...» [38].

Значительные суммы поступлений в казну продолжали приносить прямые налоги с крестьянства, предпринимателей (в особенности гильдейские сборы), а также налог на доходы с дворянских имений, взимаемый по прогрессивной шкале; одновременно с крестьянства, мещанства и мастеровых производился и рекрутский набор. Отличительной чертой 1813-го стали льготы для жителей разорённых губерний. 10 декабря 1812 года на год были освобождены от уплаты налогов жители Смоленской и Калужской губерний, а 11 января 1813-го эти льготы, включая и освобождение от рекрутского набора, получили жители Московской губернии [39]. В положении Комитета министров указывалось, что «Москва и Можайск выжжены и разграблены. Жители сих городов почти не имеют пристанища и доселе большей частью не собрались ещё; в Верее лучшая часть города, имевшая более 600 домов, от неприятеля выжжена, а прочая разграблена. Руза, Звенигород, Подольск, Бронницы, Богородск, Волоколамск и Дмитров частию также выжжены... и разграблены» [40]. К уплате налогов в Московской губернии приступили в 1814 году. При этом в окладных книгах по Московской губернии одновременно указывалось количество разных категорий податного крестьянства и число рекрут, требуемых к мобилизации [41]. Число рекрут было сравнительно невелико: «Натуральные: по уезду 551 чел. с 13 575 чел., по Москве 85 чел. с 1451 чел., жребьёвых 24 чел. с 549 чел.» [42]. Итого 660 человек рекрут, к которым «причислено в складку мелкопоместными 925 чел. Оставшиеся затем мелкопоместные отданы для неполных участков в другие округа...» [43] Интересный опыт представляет попытка налогообложения доходов дворянских имений. Введённая 11 февраля 1812 года прогрессивная шкала этого налога предполагала освобождение от уплаты доходы ниже 500 рублей. Владельцы, имеющие доход от 500 до 2000 рублей, платили 1 процент с дохода, от 2001 до 4000 — 2 процента, от 4001 до 6000 — 3 процента, от 6001 до 8000 — 4 процента, от 8001 до 12000 — 6 процентов, от 12001 до 14000 — 7 процентов, от 14001 до 16000 — 8 процентов, от 16001 до 18000 — 9 процентов, от 18001 и более рублей, какая бы ни была сумма — 10 процентов [44]. Если обратиться к архивным материалам, то крупные помещики-предприниматели, вроде князей Голицыных, не испытывали при уплате этого налога особых трудностей, забирая необходимые для этого средства из оброчных денег [45]. Доходность своих имений определяли сами владельцы, поступления же по этой строке доходов были сравнительно невелики. Если в 1812 году поступило 2 079 746 рублей, то в 1813-м — 2 511 246, в 1814-м — 1 645 786, в 1815-м — 1 841 678, в 1816-м — 2 766 389 рублей. Возрастало и количество недоимок (в 1812 году в недоимках числилось 1 495 834 рубля, в 1813-м — 1 770 550, в 1814-м — 2 220 361 рубль) [46]. Причём пени на недоимку часто выписывались произвольно, не учитывая дававших льготы и отсрочки указов. Тем не менее от незаконных пени владельцев имений освободил лишь указ от 22 января 1814 года «Об освобождении от пени тех из помещиков, которые подали до 1 мая 1813 г. объявления о доходах» [47]. Поступления же с купеческих капиталов были значительно менее прогнозируемых. На 1813 год планировалось получить 14 395 409 рублей, а поступило 9 710 481, в 1814-м вместо 13 817 605 было получено 9 491 307 рублей. С1813 года с торгующих крестьян перестал взиматься налог, что официально объяснялось необходимостью активизировать внутреннюю торговлю, особенно на Макарьевской ярмарке, хотя следует указать и на массовое игнорирование этого налога в 1812-м, когда с крестьян, торгующих в столицах, вместо запланированных 268 215 было получено всего-то 5195 рублей [48]. Уменьшение же сборов с предпринимателей купеческое общество объясняло в первую очередь разорением Москвы: «Число семей, капиталы объявляющих, уменьшилось так, что из 3585 в 1812 г., в оном состоявших, составилось в 1814-м — 1280, на сей же 1815 г. объявлено сих капиталов поныне только от 998 семей, из чего ясно доказывается степень упадка коммерческих оборотов» [49]. Хотя следует указать и переезд купцов в другие города, изменение рода их деятельности, а также получение образования купеческими детьми [50]. Традиционно высокий доход приносили винные откупа. 18 декабря 1812 года в московской казённой палате рассматривалось предложение «о восстановлении питейной продажи в Москве и других городах, где от нашествия неприятеля оная доныне прекращена» [51]. Отмечалось, что поступления от продажи питей в Московской губернии были одни из наибольших, а «в московских магазейнах после неприятеля найдено наличного вина более 100 тыс. вёдер» [52]. Примечательно, что винная продажа в Москве и других городах сразу же была монополизирована: «...Явился ко мне из числа московских содержателей компаньонов коммерции советник Перетц и письменно представил, что он, поруча по сему предмету от показанного комиссионера Шапошникова сведение, коим уведомляет, что и поныне та продажа не восстановлена, и что он, Перетц с компаниею согласен принять открытие и производство той продажи от себя...» [53] Не менялись и условия пивной продажи: «Касательно портерных в Москве лавочек, в оных, ежели бывший содержатель Селивановский к продаже портера и на манер англицкого пива и полпива на том же основании...» [54] В 1813 году был принят ряд указов, направленных на обеспечение своевременного поступления откупных сумм. 29 апреля 1814-го было утверждено мнение Государственного совета «Об учреждении по губерниям особых комиссий для исследования причин недоимки по винным откупам; и о способах поддержания и управления питейных сборов», согласно которому проданы с аукциона могли быть не только имения откупщиков, но и надзирающих за ними чиновников [55]. Впоследствии отмечалось, что «в 1814 г. правительство убедило откупщиков винных, при главном посредстве Гурьева и Пестеля, сделать весьма важную наддачу. Естественным сего следствием была несостоятельность, и они разорены вконец, особенно Злобин, оказавший многие отечеству услуги, и Перец» [56]. В 1813 году «израсходовано было 423 380 572 руб., то есть больше сметы на  103 млн руб. Перерасход был по всем ведомствам, но особенно он был силён, разумеется, по военному ведомству, по Морскому министерству и по Министерству полиции (по смете этого министерства оказывались пособия жителям губерний, пострадавших от войны)» [57]. Перерасход средств в 1814 году составил 120 млн рублей [58]. А «для покрытия получившегося дефицита прибегли к чрезвычайным доходам — внутренним и внешним займам, позаимствованиям из кредитных учреждений, сбором пожертвований» [59].

Значительным был дополнительный выпуск ассигнаций, который каждый раз санкционировался Комитетом министров. В 1813 году появилось в обращении самое большое за всю войну количество новых ассигнаций — 103 440 000 рублей, а в 1814-м — 48 791 500 рублей [60]. Подчёркивалось, что «эти излишние в мирное время ассигнации являлись в Великую войну 1812 г. не только показателем принесённых Россией жертв, но и драгоценнейшим орудием, посредством которого в огромной степени были облегчены самые жертвы и народная тягота разложилась и распределилась наиболее равномерным и вместе с тем наиболее лёгким способом» [61].

    

Если же говорить о пожертвованиях, то в 1813-м чаще всего собирались деньги в помощь разорённым губерниям, собирались и старые долги по объявленным ещё в 1812 году пожертвованиям, впоследствии многие из них тратились и не по назначению. Так, дособранные московскими купцами деньги на волов в сумме 18 320 рублей купеческое общество приговорило направить «на обстройку купеческих общественных домов и лавок...» [62].

В честь победы над Наполеоном 18 июня 1814 года московские купцы решили «вестнику вожделенного мира г-ну генерал-лейтенанту Л. В. Васильчикову, доставившему выше изображённое радостное известие в здешний первопрестольный град, в виде усерднейшего дара чрез посредничество градского главы с приличною от купечества депутациею поднести из общественной купеческой суммы 2 500 червонцев голландских на серебряно-вызолоченном блюде...» [63]. Однако необходимые для этого 20 000 рублей пришлось занять у мещанского общества [64]. Только 23 марта 1815 года деньги были возвращены [65].

В 1813-м стали взыскивать штрафные деньги за неисполнение контрактов с купечества за прежние годы. В августе 1813 года гжатские купцы были оштрафованы на 682 818 рублей за недопоставку в 1809-м в петербургские и финляндские магазины. В записке трёх гжатских купцов И. и Ф. Церевитиновых и Д. Маркелова указывалось, что «будучи доведены несчастными событиями, случившимися в настоящую войну в Смоленской губ. и в особенности  с местом нашего пребывания г. Гжатском до совершенного разорения, сносили бы мы терпеливо наравне с прочими жребий наш... но к умножению бедствия нашего остаёмся мы... обремененными казённым взысканием, которое и в самое цветущее наше состояние превышало все силы наши...» [66]. В 1816 году было признано, что недопоставка вызвана неблагоприятным стечением обстоятельств и при посредничестве Аракчеева снята [67].

В целом же, как отметил К. В. Сивков, «вслед за выходом через границу России остатков французской армии наша армия начала двухлетнюю заграничную кампанию... выдержать её нашим финансам было не менее трудно, чем Отечественную войну» [68] ...    
 

Галина НОСОВА
кандидат исторических наук      

Источник: Родина. 2013. № 11. С.67-70.


Библиография:
[1] Давыдов Д. В. Военные записки. М. 1940. С. 9.  
[2] Ермоленко Г. H., Захаров В. Е. Тени минувших столетий: очерки истории и культуры Смоленского края конца XVIII — первой половины XIX века. Смоленск. 2004. С. 45.  
[3] Михайловский-Данилевский А. И. Отечественная война. СПб. 1912. С. 200.  
[4] Боголепов М. И. Государственный долг. СПб. 1910. С. 88.  
[5] Кайданов И. Рассуждение о нынешней войне//Сын Отечества. 1812. № 10. С. 133.  
[6] Наполеон, «собирая новые силы и средства, прибегал у себя во Франции к таким мерам, которые... свидетельствовали о полном финансовом истощении страны». Боголепов М. И. Указ. соч. С. 86.  
[7] Фонвизин М. А. Обозрение проявлений политической жизни в России// Общественные движения в России в первой половине XIX в. Т. 1. СПб. 1905. С. 168.  
[8] Последствия оккупации Москвы французскими войсками не были полностью преодолены и через 30 лет. Так, в письме от 30 июня 1837 г., Николай I отмечал: «...Многое, что пропало, происходит от разорения в 1812 г.. даже в Кремле многие церкви и ныне в жалком положении и хотели их уничтожить, чему, однако, я воспротивился и велел их постепенно исправлять и устраивать»//Николай Первый и его время. Т. 1. М. 2000. С. 168.  
[9] Сб. ИРИО. Т. 45. СПб. 1885. С. 24.  
[10] ПСЗРИ. № 24686.  
[11] Там же. № 25398.  
[12] Внешняя политика России XIX и начала XX века. Сер. 1. Т. 6. М. 1962. С. 779. Смету обсуждали члены комитета финансов Н. Салтыков (председатель), С. Вязмитинов, К. Лопухин, Д. Гурьев, Аракчеев. Там же. С. 629.  
[13] Так, бывший министр внутренних дел П. Кочубей после отставки Гурьева написал: «Д. А. Гурьев... может быть, делал глупости оттого, что слишком долго кряхтел над какой-нибудь чужой мыслью...» Бычков И. А. Письма гр. В. П. Кочубея к М. М. Сперанскому. 1823-1825 гг.// Русская старина. 1902. № 11. С. 303.  
[14] Внешняя политика... Сер. 1. Т. 6. С. 779. По указу 29 августа 1810 г. примерный план доходных и расходных статей должен был быть подготовлен министром финансов в октябре//ПСЗРИ. № 24335.  
[15] Ранее по предложению Гурьева Комитет министров 10 апреля 1812 г. принял решение о снабжении армии за счёт пограничных губерний. (Внешняя политика... Сер. 1. Т. 6. С. 367.)  
[16] Там же. С. 628.  
[17] Фельдмаршал Кутузов. Сб. док. и материалов. М. 1947. С. 254.  
[18] Например, в 1813 г. карачевский купец Е. Т. Полилов вместе с рыльским купцом Филимоновым заготовлял в Польше продовольствие для российской армии. Петербургское купечество в XIX веке. СПб. 2003. С. 53.  
[19] Сохранилась переписка о командировании из инспекторского департамента в эту комиссию военного советника Василевича. См.: РГВИА. Ф. 1. Оп. 1.Д. 2837. Л. 1-9.  
[20] Внешняя политика... Сер. 1. Т. 6. С. 628.  
[21] Там же. С. 628.  
[22] Там же.  
[23] Дубровин Н. Отечественная война в письмах современников (1812-1815 гг.). СПб. 1882. С. 406.  
[24] В докладе секретного комитета финансов 6,20 и 22 ноября 1813 г. говорилось о значительном превышении расходов над доходами в 1814 г.: «...по общей смете на 1814 г. требования расходов простираются до 404 964 590 руб.; доходов исчислено 312 656 735 руб.; дефицит — 92 307 855 руб. С непоступлением же доходов, означенных в представлении Министерства финансов и с исчисляемыми им чрезвычайными расходами, недостаток превзошёл бы 200 млн руб.». Сб. ИРИО. Т. 45. С. 226.
[25] Там же. С. 227.
[26] ПСЗРИ. № 25523.
 [27] Там же. № 25524.
[28] Там же. № 25586.
[29] Там же. № 25587.
[30] Там же. № 25587.
[31] Заблоцкий М. П.Сведения о числе жителей России по состояниям// Сборник статистических сведений о России, издаваемый статистическим отделением Императорского Русского географического общества. Кн. 1. СПб. 1851. С. 53.
[32] Безотосный В. М. Наполеоновские войны. М. 2010. С. 357.
[33] Крестьянское движение в России в 1796-1825 гг. Сб. док. М. 1961. С. 18.
[34] Сб. ИРИО. Т. 45. С. 210-213.
[35] Там же. С. 201-202, 204.
[36] Таблица составлена на основании данных: Там же. С. 463-464, 466, 470, 474-475, 477, 479, 483-484, 486, 488, 493-496,498.
[37] ПСЗРИ. № 25468.
[38] Там же. № 25468.
[39] Там же. № 25314.
[40] Там же. № 25314.
[41] ЦИАМ. Ф. 51. Оп. 2. Д. 236. Л. 243.
[42] Там же. Л. 243.
[43] Там же.
[44] ПСЗРИ. № 24992.
[45] См.: 0ПИ ГИМ. Ф. 14. Oп. 1. Д. 54. Л. 3-3 об.
[46] Сб. ИРИ0. Т. 45. С. 462,473,482,491,501.
[47] ПСЗРИ. № 25525.
[48] Сб. ИРИО. Т. 45. С. 201, 210, 219, 230, 239, 247,446, 461, 472-473, 481-482, 491, 500.
[49] Материалы для истории московского купечества. Общественные приговоры. Т. И. М. 1892. С. 58.
[50] Так, 2 декабря 1814 г. было принято решение об увольнении из московского купеческого общества Константина, сына купца H. С. Бабушкина для окончания словесных наук. Там же. С. 46.
[51] ЦИАМ. Ф. 51. Оп. 3. Д. 73. Л. 1.
[52] Там же. Л. 4.
[53] Там же. Л. 2-2 об.
[54] Там же. Л. 3 об.
[55] ПСЗРИ. № 25578.
[56] Записки барона В. И. Штейнгеля// Общественные движения.... Т. 1. С. 478.  
[57] Сивков К. В. Финансы России после войн с Наполеоном//0течественная война и русское общество. Т. VII. М. 1912. С. 131.
[58] Там же. С. 134.  
[59] Там же. С. 131.
[60] См. подробнее: Носова Г. В.  К вопросу о денежной системе России в 1812 году//0течественная война 1812 года и российская провинция в событиях, человеческих судьбах и музейных коллекциях. Сб. мат. XVII Всероссийской научной конференции 24 октября 2009 г. Малоярославец. 2009. С. 146.
[61] Шарапов С. Ф. Россия будущего. М. 2011. С. 116.
[62] Материалы для истории московского купечества... Т. II. С. 66.
[63] Там же. С. 37.
[64] Там же. С. 37.
[65] Там же. С. 51.
[66] РГВИА. Ф. 1. Oп. 1. Д. 2837. Л. 2-2 об.  
[67] См.: Там же. Л. 144.
[68] Сивков К. В. Указ. соч. С. 131.
Просмотров: 921 | Добавил: avladr43 | Теги: Носова Галина, русская армия, 1812-1815, Кутузов М.И., Гурьев Д.А., казенные доходы, Отечественная Война 1812 г | Рейтинг: 5.0/1

Поиск

Календарь

«  Март 2014  »
ПнВтСрЧтПтСбВс
     12
3456789
10111213141516
17181920212223
24252627282930
31

Архив записей

Друзья сайта

  • Официальный блог
  • Сообщество uCoz
  • FAQ по системе
  • Инструкции для uCoz